О критическом мышлении и прививках

Раздолбали, наконец, статью автора Andrew Wakefield, с которой началась волна антипрививочного движения против вакцины от кори, краснухи и паротита в связи с подозрением на возникновение аутизма у иммунизированных детей. Перевод на русский статьи тут.

Оказалось, що автор увлекся спекуляциями, иногда выдавая желаемое за действительное. Тут он отвечает на неудобные вопросы, немного извращается, но в целом картина ясна: был очень большой соблазн ухватиться за общий фактор (прививки) и обозначить его как первопричину. Тогда нюансы ускользают, а на неудобные факты просто закрываются глаза. В результате среди населения паника, родители массово отказываются от прививок, на дополнительные исследования брошены большие деньги. И даже когда эти исследование в один голос опровергают существование подобной связи между иммунизацией и аутизмом, все равно получается, что ложечка нашлась, а осадок остался.

По этому поводу вопрос, что делать с общественным мнением? Меня как-то спросили, что я думаю по поводу преподавания креацонизма в школах. Я до этого как-то не задумывалась почему я против, пришлось сформулировать хотя бы для себя. Мне, как человеку, непосредственно имеющим дело с процессом научного поиска, в общем-то очевидны преимущества и недостатки разных подходов в познании.

Если отбросить эвристичность, то рутинный исследовательский процесс выглядит довольно примитивно: видим явление — пробуем установить его первопричину, а также по возможность предсказать развитие и поведение явления в будущем. Для этого проводим эксперименты и набираем статистику. Успех предсказания зависит от верности изначального предположения и ограничен статистической силой. Все это покоится на классической логике. При этом в идеале конечное заключение должно оставлять теоретическую возможность поставить такой эксперимент, который мог бы опровергнуть этот конечный вывод (критерий Поппера). Все.

Креационизм по большому счету исключает постановку вопроса «откуда?», потому что уже есть ответ «акт творения». Проверить это невозможно. Крайний вариант креационизма не предполагает и вопрос «что будет?», потому что «на все воля Божья». Тут отпадает и необходимость экстраполяции. То есть исследователь пребывает в узких рамках настоящего и должен как-то в них втиснуться. Причем креационисты с рвением набрасываются на пробелы в аргументации эволюционистов и вместо того, чтобы заполнять их новыми исследованиями, забивают аргументом «Акт творения».

И вот я подумала, что в школах как-то совершенно мало внимания уделяется процессу научных открытий. Рассказывают, конечно, что один ученый посмотрел в микроскоп и сформулировал клеточную теорию, а этот посмотрел на галапагосских вьюрков и сформулировал эволюционную теорию. Но как вообще они до этого дошли, как они сообразили, как мыслили? И вот в результате, не смотря на то, что школьная программа вполне академическая, там рассказывают правильные вещи, однако это все предлагается принять фактически на веру. У школьника нет критериев оценки достоверности и он решает: принят ли мне на веру креационизм или дарвинизм? Тут уж действительно как Бог даст. Иначе я не могу объяснить расцвет мракобесия в обществе.

Не успела я обрадоваться своему личному «открытию», как меня попробовали отрезвить. Понимаешь, progenes, — сказали мне. Эпистемология подразумевает скептицизм, а скептицизм не может быть основой эффективной общественной идеологии. Поэтому образовательная стратегия — это скорее вопрос борьбы идеологий, установления различных систем верования. Более того, идеология, которая не включает в себя средства выражения религийных чувств, заведомо обречена на провал. Для масс необходима эффективная догматика.

На самом деле я думаю, что это зависит от типа общественного строя. Итак, в сухом остатке: демократия подразумевает постоянную оценку и выбор. А раз так, то хотя бы демократически мыслящие должны обладать критицизмом, скептицизмом, осознавать логику оценки, критерии выбора, а также требовать для этого объективной информации. И это касается не только процесса познания. А тоталитарное мышление да, предполагает эффективную догматику.